Старинные прялки
Поскольку прядение нити (являясь священным актом, уже в ведической традиции приравненном к творению жизни, воспроизводству потомства) было и в славянской традиции, безусловно, сакральным актом, в таком процессе, естественно, должно было предполагаться участие двух начал - женского и мужского.
Земля широкая - всех существ мати;
Женщины ей подобны;
А муж (ее) Праджапати
(т. е. Праотец - буквально «отец пряжи». – С. Ж.)
Здесь огненным его семя считают [Махабхарата. Мокшадхарма... С. 60].
О том, что прялка в процессе прядения выполняла функцию воплощения мужского начала, свидетельствуют также многочисленные надписи, которые часто встречаются на севернорусских, прялках и в частности, на прялках Вологодской губернии. Процарапанные или вырезанные ножом на внешней или внутренней стороне лопаски, ножки или донца - эти надписи представляли собой только одно слово, обозначающее в русской народной профанной лексике мужское воспроизводящее начало. Очень часто надпись идет открытым текстом на внешней или внутренней стороне донца, иногда она органически входит как составляющая в орнамент внешней стороны лопаски. В надписях такого типа очень часто приходится сталкиваться с крайне архаичным рисунком букв, записью справа налево, ступенчатой, с размещением надписи по кругу, с разбрасыванием ее по всей площади лопаски или донца. Думается, что это связано с желанием охранить надпись, зашифровать ее, сохранить, что вообще свойственно сакральным текстам. На некоторых Вологодских прялках XIX в. встречается до 5-9 разновременных, выполненных разными почерками, но идентичных по смыслу, надписей. Надо отметить, что нередко вместо обычного написания встречается слово, где последняя буква не «й», а «н». И здесь, наверное, уместно обратиться к еще одному древнейшему памятнику культуры индоевропейцев - священной книге древних иранцев Авесте, в своей самой древней части ровеснице и родной сестре Веды. В словаре Авесты слова «hun» и «huna» означают одно - рожать. И, наконец, интересно, что в финском языке (провинция Сатакунта)«Hui» - шпуля, катушка, «huilla» - наматывать на шпулю катушку; в эстонском «hui» (диалектн. ui. huig, hoi, lui) - челнок для вязания сетей, поясов, большой челнок для тканья тканей, палочка с острым концом, на которую наматывается уточная пряжа, «huilada» - наматывать нить на челнок. На наших прялках большинство таких надписей закрыто раскраской и росписью, но тем больший интерес представляют прялки, на которых красочный слой сохранился в углублениях букв, что, бесспорно, свидетельствует об их изначальности по отношению к росписи. Наличие записей говорит также о том, что надписи подобного содержания служили вполне определенным целям, тем более, что писалось только одно слово, что, при исключительном обилии различных формулировок в русской профанной лексике, было бы странным, если бы в этом не усматривалась некая закономерность.
Помимо надписей на вологодских прялках рубежа XIX - XX вв. можно встретить и достаточно откровенные изображения. Так на одной из прялок Вологодского музея-заповедника на внутренней, повернутой к пряхе стороне лопаски, изображена фигура мужчины с большими округлыми глазами, пышными, расчесанными на прямой пробор волосами, закрученными вверх усами, острой треугольной бородой и ярко выраженными признаками пола. На внешней же стороне лопаски помещена несложная цветочная композиция. Надо заметить, что мастер, сделавший изображение обнаженного ниже пояса мужчины на этой прялке, сразу же закрасил его тонким слоем светлой краски. Смысл этого образа и его значение, видимо, были ему хорошо понятны, т.к. он, закрывая фигуру легким слоем записи, в то же время сохранял ее на лопаске как нечто необходимое.
Суммируя все вышеизложенное, можно сделать вывод, что прялка в русской народной традиции была своеобразным символом мужского начала, участвующего в процессе прядения, соотнесенном с актом творения новой жизни.
Но образно-символический язык русской прялки этим далеко» не исчерпывается. На прялках мы можем встретить композиции, которые свидетельствуют о том, что перед нами своеобразные древние календари. Так на одной из прялок XIX в. (Грязовецкий уезд Вологодской губернии!), увенчанной семью городками, на внешней стороне широкой ножки помещена плетенка в виде стилизованной извивающейся семиголовой змеи с головами-треугольниками. Все детали композиции этой ножки украшены маленькими треугольниками, которых здесь в общей сложности 368. Возможно змея - древний символ вечности (не случайно арийский бог Вишну - владыка Времени - изображается в Индии и сегодня сидящим на семиголовом змее Шеше) несет на своем теле все дни года. На другой, также грязовецкой прялке, общее число декорирующих ее треугольников (составляет 360. Эти своеобразные календари еще ждут своей расшифровки (рис. 2).
Рис. 2.
1, 2. Прялки. Вологодская губ. Грязовецкий уезд. XIX в.
Исключительной архаичностью отличается декор еще одной из хранящихся в фондах Вологодского музея-заповедника прялок - тарногской (происходящей из Тарногского р-на Вологодской обл.), изготовленной в 1890 году. Судя по числовым отношениям элементов орнамента лопаски, кратным семи (7, 14, 21, 28), можно предположить, что перед нами своеобразная календарно-циклическая схема, связанная с лунным календарем (1,2,3,4-недели лунного календаря) (рис. 1-2). Но еще больше поражает своей древностью комплекс орнаментации ножки этой прялки. Почти равная по высоте лопаске. она отличается причудливой формой, характерной для прялок Тарноги. Сразу же под лопаской ножка приобретает веретенообразное очертание и переходит в прямоугольник, декорированный двумя лучистыми квадратами, над которыми помещена «корона» из 31 вертикальной полосы. Далее следует круг с вписанной в него шестилепестковой розеткой. Затем - небольшое расширение, украшенное двумя лучистыми розетками - одиннадцати и восьмилучевой. В нижней части ножки помещено очень условное изображение мужской фигуры с головой - одиннадцатилучевой розеткой. Руки этого существа разведены и опущены вниз, ноги согнуты в коленях и широко расставлены, подчеркнуты признаки пола (рис. 1-2а).
С тыльной, обращенной к пряхе стороны, ножка орнаментирована иначе. Так в округлой части помещена не шестилепестковая, а тринадцатилучевая розетка, над ней и под ней - волнистые полосы - знаки воды, а ниже - 28 вертикальных полос. На конце донца имеется, хотя и затертая, но легко читаемая надпись, аналогичная тем, о которых, говорилось ранее (рис. 1-26). При более пристальном рассмотрении ножки данной прялки, выявляется интереснейшая картина, аналогичная тому, что мы видели на донце в виде лежащей мужской полуфигуры. Там изо рта некоего божества-первопредка (возможно бога-творца Вселенной, Рода) вырастает лопаска прялки с ее картиной Вселенной - циклического времени, гармоничного, отрегулированного бытия. В этой структуре особенно очевидны параллели между восточно-славянским Родом и ведическим Рудрой. Как отмечает Н. Р. Гусева: «Будучи ведическим, т. е. арийским, божеством, Рудра, вероятно, стал объектом культового поклонения ариев не в самой Индии, а был известен еще в доиндийский период их истории» [Гусева Н. Р. Индуизм: мифология и ее корни // ВИ. – 1973 - № 3. С. 143]. Его имя, как и имя Рода, связывают с понятиями «руда» (в значении крови) и «рудый», «рдяный» (в значении красного цвета). Он, как и Род, - повелитель неба, создатель всего живого, гневное божество бурь. Один из древнеиндийских текстов (Шветашватара - упанишада) приписывает Рудре следующие качества: «Он - исток всего сущего, он - космический повелитель, он - величайший из мудрецов и творец вся кой мудрости» [Бонгард-Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация. - М.: Наука, 1980. С. 293].
Думается, что мужчина-донце, вырезанный из дерева русским крестьянином в XIX веке, как бы порождающий из своего рта Вселенную, очень похож по своим функциям на приведенное выше описание Рудры-Шивы. Вероятно, женщина-пряха, совершая священный в своей основе, соотнесенный с творением жизни акт прядения нити (пряжи), выступала в роли безличного вечного женского вселенского начала, единение которого с мужским первоначалом порождает весь вычлененный из Хаоса Космос - извечный и неизменный порядок Бытия.
На тарногской прялке ножка, несущая на себе лопаску со сложной календарно-циклической символикой, антропоморфна но очертаниям. Прямоугольник, украшенный двумя лучистыми квадратами - головной убор этой богини. Вывод о том, что это именно божество, можно сделать хотя бы потому, что точно таким же головным убором увенчана богиня с цветущей ветвью в руке на ковре VI в. до н. э. из алтайского Пазырыкского кургана [Руденко С. И. Древнейшие в мире художественные ковры и ткани. - М.: Искусство. 1968. С. 58]. О том, что это именно богиня, свидетельствует шестилепестковая розетка - символ солнца и световой энергии Вселенной, которая является «головой» этого божества. Но общеизвестно, что в ведических гимнах невеста-жена именуется «Солнцем» (Сурьей), а жених-муж «Месяцем» (Сомой). Таковы они в свадебном гимне Ригведы [Да услышат меня Земля и небо... С. 161]. Таковы же они и в восточнославянской народной традиции. Вспомним, что в фольклоре жена - «красно солнышко», а муж - «ясен месяц». Еще Ф. И. Буслаев в середине XIX века подчеркивал, что: «Когда мы говорим: «Солнце днем работает, а ночью отдых берет», то нам и в голову не приходит, что солнце - это особое божество, и притом именно богиня, на которую и намекает эта пословица» [Баландин А. И. Мифологическая школа в русской фольклористике. - М.: Наука. 1988]. Исследователи конца XIX - начала ХХ вв. отмечали, что на Русском Севере «многие считают солнце за женщину» [Цейтлин Г. Знахарства и поверья в Поморье // ИАОИРС. - 1912. № I. С. 156].
Здесь вполне естественней вопрос - каким образом шестилепестковая розетка может быть в одном случае (донце в виде мужской полуфигуры) знаком мужского воспроизводящего органа и «огненного семени», а в другом (ножка тарногской прялки) - головой богини. Вероятно, имеет смысл вспомнить о том, что для древнейших этапов мифологического сознания присуще объединение в одно целое мужского и женского начал. Такие синкретические образы сохраняются в народной памяти надолго. За примерами далеко ходить не надо: в трипольской культуре, распространенной на юге Восточной Европы в V — III тыс. до н.э., глиняные фигурки женщин часто уподоблялись по форме фаллосу или имели фаллообразные головы. Прошли тысячелетия, но по-прежнему мастера каргопольской игрушки придают головам своих глиняных расписных «баб» странную фаллообразную форму.
Возвращаясь же к нашей тарногской прялке, отметим, что на уровне груди этого, помещенного на ножке, божества, имеются две розетки одиннадцати и восьмилучевая. Здесь имеет смысл вновь обратиться к ведическим гимнам и текстам эпоса Махабхарата, где говорится о том, что богиня Адити (букв, «свободная, несвязанная, безграничная, земля, земля и небо»), о которой мудрец Готама говорил следующее: «Адити - это небо, Адити - пространство (воздушное), Адити - мать и отец, и сын, Адити - это все боги, это пять народов, Адити - все, что рождено, и все, что будет рождено» [Гусева Н. Р. Индуизм. - М.: Наука, 1977. С. 68-69], породила восемь сыновей. С семью она ушла к богам, а восьмого оставила, чтобы он стал предком людей и первым из смертных. Помимо этих восьми богов в ведических текстах говорится об одиннадцати рудрах - разрушительных силах, имена которых «выступают эпитетами бога Шивы-Рудры, который созидал и разрушал мир» [Гусева Н. Р. Индуизм. - М.: Наука, 1977. С. 67].
Не с этими ли ведическими богами - 8 Васу-созидателями (водой, полярной звездой, луной, землей, ветром, огнем, утренней зарей и светом) и 11 Рудрами-разрушителями связаны на тарногской прялке конца XIX в. одиннадцати и восьмилучевая розетки, украшающие грудь богини? Под такой своеобразной «грудью», в «животе» богини находится геометризованное, очень условное изображение сына — мужского персонажа с тремя фаллосами. Здесь, наверное, стоит вспомнить, что в античной мифологии божество производительных сил природы - Приап носил эпитет «Triphallus», т.е. обладающий тремя фаллосами. Его считали создателем моря и суши, Всебогом, священным, отцом и царем, благодетелем и защитником. Праздники в честь Приапа в марте и июне сопровождались весельем и эротическими играми (как и мартовская Масленица и июньский праздник Ивана Купала у восточных славян). Приапа часто изображали на могильных камнях и от Галлии до Фригии были в древности распространены амулеты, на которых «умершие предстают в облике Приапа» [Мифологический словарь. - М.: Сов. Энциклопедия. 1991. С. 449]. (Вспомним, что и Масленица, и Иван Купала связаны с культом умерших и плодородия). Исследователи отмечают, что «место происхождения культа Приапа неизвестно», а на ранней стадии (до IV в. до н. э.) в Греции «он почитался в виде древесного сучка» [Мифологический словарь... С. 449].
Стоит особо подчеркнуть, что донце севернорусской прялки-копыла (т.е. выполненной из единого куска дерева) представляло собой либо корень, либо часть мощного сука хвойного дерева, которым придавалась определенная уплощенная форма. И именно на донце, в большинстве случаев, вырезалось или процарапывалось то самое слово, о котором говорилось выше. Интересно также и то, что это божество (Приап) было тесно связано с кровью, красным цветом и его изображали в пурпурном или густошафрановом хитоне. Вспомним, что этот цвет был необходимым атрибутом и ведического Рудры - создателя моря и суши, Всебога, отца и царя, создателя и разрушителя, и восточнославянского Рода - творца Вселенной, Всеотца, выполняющего те же функции, что и Рудра (и Приап).
Таким образом, на внешней стороне ножки тарногской прялки мы имеем, судя по всему, стилизованное изображение богини, связанной с солнцем, о чем свидетельствует 31 насечка над ее головой (т.е. количество дней в солнечном месяце), и воплощающей световую энергию Вселенной, знаком которой является шестилепестковая розетка. В чреве этой богини помещен ее сын - Всеотец, первопредок, божество кровного родства и производительных сил природы.
На тыльной, повернутой к пряхе стороне ножки, все несколько иначе. Здесь также присутствует «божественный» головной убор в виде двух лучистых квадратов, но венчает он не шести, а тринадцатилучевую розетку - «голову». Кроме того, над ней и на уровне плеч (где с внешней стороны ножки помещены две розетки-«груди») находятся волнистые линии - знаки воды. Под нижним знаком воды помещено 28 вертикальных насечек. И, наконец, донце прялки отмечено специфической надписью (о которых мы говорили ранее) и резным, рельефным изображением змея, относящимся также к кругу образов, связанных с мужским воспроизводящим началом (рис. 1-26). Таким образом, складывается довольно устойчивая схема, в которой внешняя сторона ножки — женское солярное божество с сыном в чреве, а тыльная сторона - мужское лунарно-водное, о чем свидетельствует 13 лучей (т.е. количество лунных месяцев в году) головы, розетки, волнистые полосы - идеограммы воды и 28 насечек (28-29, количество дней в лунном месяце). Кроме того, коль скоро мы выше уже говорили о близости образов ведического Рудры и восточнославянского Рода, имеет смысл привести следующую мысль Г. М. Бонгарда-Левина о том, что: «Рудра - божество лунарного цикла, связанное с представлением о плодородии, растительности, долголетии и олицетворяющее вместе с тем идею смерти и нового возрождения» [Бонгард-Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация... С. 292]. Думается, у нас есть все основания сделать следующий вывод: данная тарногская прялка сохранила в своем образном строе реликты древнейших индоевропейских (арийских) представлений о структуре Вселенной и о самом акте мироздания. Причем именно здесь мы сталкиваемся с очень архаичной, известной многим народам верой в то, что в начале всех начал стояла божественная пара, разнополые божественные близнецы. В качестве примера имеет смысл вспомнить ведическую Адити - мать, отца и сына одновременно, соединяющих в себе мужское и женское начала, из которых создана вся вселенная, скандинавского Имира и, конечно, арийского Рудру, о котором Н. Р. Гусева пишет: «Следует обратить внимание на ведическое предание, в котором говорится, что Рудра изначально возник как существо, состоящее из мужской и женской половины (курсив мой. - С. Ж.). Позднее в индийской иконографии это трансформировалось в образ Шивы-Рудры в качестве Нара-Нари («мужа-жены»), в скульптуре и живописи изображаемого в виде человеческой фигуры, левая половина которой женская, а правая - мужская» [Гусева Н. Р. Индуизм: мифилогия... С. 143]. Стоит отметить, что в санскрите (языке Веды) слово «Родас» обозначает «землю и небо», т.е. Вселенную. И если в этом понятии исток имени Верховного восточнославянского божества Рода, то он изначально также нес в себе и женское, и мужское начала, т.к. в славянской (в том числе севернорусской) традиции до наших дней сохранилось обращение: «Небо-батя (тятя), Земля-мати!» Представление об изначальной двуполости верховного творящего начала и о его связи с древом прослеживается в ведическом тексте, где спрашивается: «Что был за лес и что за дерево, из которого вытесали небо и землю?», а также в гимне богу Огня, где говорится о двух началах - мужском и женском, являющихся в то же время двумя кусками дерева, трением которых друг о друга получается священный огонь:
«Истинно двое диводейных сдвоясь
Воплотили младенца и вскормили
Пуповину движенья и покоя
Гимнотворца пряжу вы двое рвете» [Бонгард-Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация... С. 42:Да услышат меня Земля и небо... С. 35].
Интересно, что на тарногской прялке конца XIX в., выполненной из дерева, т. е. материала, потенциально несущего в себе огонь (так в некоторых районах Вологодской области до недавнего времени «живой огонь», защищающий от болезней, добывали трением двух кусков дерева друг о друга), мы видим воплощение таких, воспетых еще в гимне Ригведы, «диводейно сдвоенных» мужского и женского начал, порождающих сына. И как на прялке, так и в гимне Огню, разделенных тысячелетиями, обязательным компонентом священного акта порождения жизни является пряжа (т.е. производное прялки) - основа всего мироздания, «пуповина движения и покоя». Между получением «живого огня» и прядением пряжи фактически ставится знак равенства.
Источник - книга Мир образов русской прялки, автор - Жарникова С.В.