Украшение поверхности прялки

Традиционные приемы украшения прялок – резьба и роспись, однако встречались и другие способы сделать прялку нарядной. Так, экспедиции зафиксировали бытование прялок, выкрашенных в черный цвет и инкрустированных соломкой⁰¹⁹. Практически полностью отсутствуют прялки с «затеями» в виде зеркалец, наклеенных картинок и пр. На единичных прялках можно встретить надписи. Это, как правило, инициалы, начертанные краской.

Резной декор прялок

Плоскостная резьба – традиционный основной прием украшения поверхности прялок. Резные орнаменты на прялках коллекции музея образованы сочетанием контурной и мелко рельефной трехгранно-выемчатой резьбы. Резьба покрывает определенные участки поверхности – три грани пяты, два пояска на ножке и различные участки по обе стороны лопаски. В нескольких случаях резной декор опускается на верхний участок ножки⁰²⁰. Украшение каждой части прялки имеет свои особенности.

Резной декор на пяте встречается не часто. Наиболее распространенное резное украшение пяты – рельефный арочный воротничок. У двух прялок⁰²¹ резная кайма по верхнему краю пяты имитирует отсутствующий нижний поясок ножки. И только пяты двух прялок несут специфическое резное украшение. У прялки из д.Старая Маньга Пряжинского района (№ КП-1002) по трем лицевым граням пяты спускаются широкие вертикальные полосы, заполненные косой ромбической сеткой. У другой прялки⁰²² по пяте сбегает каскад косых крестов, нижний из которых прячется в глубине арки. Арка выкрашена в красно-коричневый цвет, нижняя часть под аркой – черная. Уместно вспомнить, что косой крест у прибалтийско-финских народов – сету, води, вепсов, карел, – ассоциировался с понятиями смерти, несчастья, служил памятью об умершем⁰²³.

Декоративная резьба на поясках ножки обязательна для прялок карел-ливвиков, но на прялках из северных и северо-восточных деревень региона она могла и отсутствовать. Постоянство, с которым резные орнаменты наносились на пояски, регламентированный характер их мотивов свидетельствуют о высокой семиотической значимости этого места прялки. Нижний поясок всегда имеет единственный вариант орнамента – косые параллельные линии-насечки. На верхнем пояске косая насечка встретилась только у прялки из д. Святозеро Пряжинского района (КП-№998), где верхний поясок оказался и единственным. Узоры верхнего пояска более разнообразны: косая ромбическая сетка, ромбы с точками, ромбическая плетенка, цепь переплетающихся завитков, бордюры с разнонаправленной насечкой («елочкой») или с сочетанием косой насечки (на верхнем крае пояска) и зубчатой полосы (внизу). (Рис.7).

Наиболее орнаментированная часть прялки – лопаска. Повторяемость мотивов, композиции и технических приемов резьбы позволяет одновременно описать орнаментацию, по крайней мере, четверти от всей южно-карельской коллекции прялок. Подавляющее большинство их происходит из мест проживания карел-ливвиков и, за исключением одной (КП-215/2), имеют соотношение общей высоты и высоты лопаски, равное 0,6. Их датировка лежит в границах последних десятилетий 19 века – начала 20 века.

Как общую черту декорирования этой группы прялок, прежде всего, следует отметить единую систему изобразительных приемов. Резные узоры рисуются тонкими линиями, треугольными выемками, уколами-точками, мелкими штрихами. Рельеф резьбы неглубокий, и благодаря мягкой игре светотени отдельные детали орнамента то теряются, то проявляются вновь. Видимо, это учитывалось мастерами, так как орнамент строится билатерально относительно вертикальной оси симметрии выпуклой поверхности лопаски, и каждая половина орнамента достаточна для восприятия всей композиции. Для сравнения, можно напомнить, что в резьбе других районов Карелии, в отличие от южно-карельских прялок, композиционная кульминация располагается в центре лопаски. Значимыми становятся не только сочетания линий, штрихов и выемок, но и плоскость, заключенная между ними. Благодаря этому появляется возможность и «позитивного» и «негативного» восприятия орнамента. Плоскости, которые должны служить только фоном, часто заполняются точками или параллельными штрихами. Значимые в смысловом отношении линии выделяются мелкими насечками или цепью треугольных углублений. Размеры и форма выемок свободно варьируют в зависимости от их орнаментальной задачи.

Свободное использование приемов резьбы и точное подчинение их замыслу говорит о профессионализме резчиков-орнаменталистов и о развитой местной традиции. На других деревянных предметах XIX века тоже встречаются те или иные из перечисленных приемов, по одиночке или в сочетании с другими. Однако в такой системной полноте изобразительные возможности резьбы проявляются только на прялках, причем на прялках одного временного периода и с однотипным орнаментом.

Другая особенность этого вида орнамента – общая архитектоника и высокая степень повторяемости мотивов.

Опишем орнаментальную схему резьбы, обратив внимание на ее индивидуальные особенности.

Композиция узоров на лицевой и оборотной сторонах лопаски примерно одинакова. Плоскость лицевой стороны разделена на три яруса широкими бордюрами, заполненными цепочками, плетенками, зигзагами. В нижнем ярусе, друг над другом, – несколько парных спиралевидных завитков, противоположно направленных и симметричных относительно вертикальной оси. Иногда нижние две-три пары завитков отделены от верхних дополнительными горизонтальными бордюрами. Средний ярус окаймлен вертикальными бордюрами с зигзагами или ромбической сеткой. Верхний ярус всегда менее внятен. Здесь боковые каемки могут продлеваться до вершины или прерываться, но основной мотив сохраняется у всех прялок: сходящиеся и перекрещивающиеся линии создают треугольную геометрическую фигуру, которую можно соотнести с архаичной идеограммой дома-шалаша. (Рис.7).

На оборотной стороне лопаски то же деление на три яруса, причем верхний и нижний ярусы соединены широкими узорными полосами, окаймляющими среднюю зону. Наверху – сходящиеся линии рисуют треугольник; внизу – ромбическая сетка, порой уходящая по ножке к пояску.

Вариации орнамента на разных прялках, в основном, касаются деталей общей композиционной схемы: числа парных завитков, наличия дополнительного членения нижней зоны, особенностей заполнения бордюров. Так, четыре прялки⁰²⁴ демонстрируют почти полное сходство резного орнамента, что позволяет говорить о круге мастеров, работающих в одной манере. А две из них⁰²⁵ проявляют поразительное сходство индивидуальных особенностей резьбы. Возможно, орнамент выполнен одним мастером, но в разные периоды его жизни. Резьба прялки из д. Кинелахта Пряжинского района (КП-215/1) нанесена уверенной опытной рукой, на прялке КП-215/2 эта же, но, видимо, стареющая рука чертит «дребезжащие» неточные линии, в деталях повторяющие предыдущий узор. На этой прялке появляются новшества: над парными завитками расположились две маленькие пятиконечные звезды. Подобные звездочки встречаются, например, на северно-карельских вальках для стирки белья⁰²⁶, на саамских дощечках-метках для оленей⁰²⁷. С одной стороны, этот знак имел древнее магическое значение. Одновременно пятиконечная звезда может быть расценена и как символ государственных преобразований, популярный в 20–50-х годах XX века. Если это так, то резьбу на прялке из д. Палалахта Пряжинского района (КП-215/2) можно датировать временем, не ранее 1920-х годов.

Архитектоника изображения на рассматриваемых прялках позволяет воспользоваться реконструкцией, предложенной Б.А.Рыбаковым при семантическом анализе чудских шаманских бляшек⁰²⁸. Б.А.Рыбаков трактует трехчастность орнамента как космогоническую модель, в которой вселенная состоит из трех миров. Согласно реконструкции, верхний мир – обиталище женского божества. Б.А.Рыбаков соотносит его с «девой неба» и «матерью воды» Илматар-Каве в «Калевале»⁰²⁹. Средний мир вмещает все сущее на земле. Владыка нижнего мира – ящер. Вселенную окаймляет мировая река. Нередко две космические реки текут параллельно и впадают рядом в одно море.

Эта модель приложима, на наш взгляд, и к изображениям на упомянутых прялках южной Карелии. Особое совпадение проявляет орнамент лицевой стороны лопаски. Верхняя зона, как уже отмечалось, несет идеограмму дома-шалаша. Завитки нижнего яруса можно трактовать как знаковое изображение рептилий. Вертикальные полосы с символами воды, окаймляющие среднюю часть, а иногда и всю лопаску, соотносятся с космическими реками. На стороне лопаски, обращенной к прядильщице, общая схема трехчастного мира повторяется. Однако здесь уже нет экспрессии, порожденной круто изогнутыми, переплетенными завитками нижней зоны. Их сменяет ромбическая сетка, часто с четырьмя точками-штрихами в каждом ромбе. Вся композиция несет умиротворенный благожелательный характер. Можно предположить, что устойчивое различие в мотивах лицевой и оборотной поверхностей лопаски не случайно. Судя по темпераменту изображения, вполне вероятно, что лицевая сторона, обращенная к внешнему миру, как в заклинании, называет (изображает) силы, им правящие. Другая сторона обращена к человеку не только конструктивно, но и смыслом орнамента, который сулит прядильщице плодородие, изобилие, спокойствие.

Параллели элементам этого орнамента обнаруживаются и в археологических находках, и в орнаментике 19 века, особенно в вышивках северо-запада России. Однако его наиболее полный иконографический извод наблюдается только на южно-карельских прялках, датируемых этим же временем. Следует указать на наблюдение А.П.Косменко, которая обнаружила, что описанный орнамент даже в деталях совпадает с орнаментом фрагмента лыж 15 века (Финляндия)⁰³⁰.

И еще одна особенность: широкое использование архаичного орнамента, выполненного системой художественных приемов, не имеющих в 19 веке аналогов в деревянной резьбе южных карел, приходится на период угасания традиций и активную ассимиляцию инородных элементов культуры. В некоторой мере, этот феномен получает объяснение с помощью гипотезы В.П.Орфинского и К.Хейккинена, которая согласуется с мнением других исследователей⁰³¹. Исследователи, независимо друг от друга, пришли к выводу о том, что в 19 – начале 20 века на территории южно-карельского ареала наблюдался всплеск этнического самосознания, когда одновременно с нивелировкой этнической культуры происходит акцентирование национальных особенностей. Распространяется многообразная этническая символика, связанная с культурой карел-ливвиков и отражающая идеальные представления этноса. «Иначе как всплеском этнического самосознания не назовешь возрождение в ливвиковских деревнях чисто языческих мотивов, казалось бы, давно позабытых, например, идолов, «защищавших» вход в жилище в д.Нурмолицы…»⁰³².

Согласно гипотезе, в период обострения этнического самосознания архаические или традиционные элементы могут канонизироваться и восприниматься как этнические символы⁰³³. Если гипотеза верна, то культивирование архаичного орнамента, всплывшего из глубины веков на южно-карельских прялках, можно отнести к тем явлениям, которые авторы гипотезы образно назвали «шепотом» дремлющего этнического сознания⁰³⁴.

Примером подчеркнутой этнизации, на наш взгляд, может служить орнамент прялки из д.Акимово Пряжинского района (КП-58/1). Ювелирно чистая и четкая резьба, профессионально чисто обработанная поверхность, необычная «повествовательность» композиции и мотивов ставят эту прялку в особое положение. (Рис.8).

В резьбе этой прялки много необычного: и поразительная многословность, и изобилие растительных мотивов, напоминающих вышивку, и полное заполнение резьбой не только лицевой, но и оборотной стороны. Орнамент архаичен и генетически связан с рассмотренной выше группой прялок. Однако использование традиционных элементов носит авторский характер и его можно расценивать как авторскую декларацию древних воззрений. Декларация носит продуманно демонстрационный характер, что проявляется в парадности отделки и насыщенности резьбы.

Факт появления такой орнаментации может получить объяснение, если принять во внимание модный интерес к местным особенностям материальной культуры, проявившийся в России на рубеже 19-20 веков. Большое количество выставок местного и российского значения требовало ярких, броских образцов. Вполне возможно, что эта прялка предназначалась, прежде всего, для демонстрации и только во вторую очередь – для работы.

Другие варианты резного декора лопаски либо варьируют описанную схему, либо, используя те же технические приемы резьбы, строят иные орнаменты. У прялки из д.Клещейла Пряжинского района (КП-35/71) трехчастное построение орнамента есть только на стороне лопаски, обращенной к прядильщице. Причем в верхней и средней зоне, как и прежде, тянутся боковые бордюры с ромбической сеткой, а в нижней зоне – фитоморфные завитки, подобные тем, что в изобилии встречаются в вышивке и в мотивах прикладного искусства древнего Новгорода, в том числе на прялках 10-11 веков. Над завитками – перевернутый знак жилища в виде большого треугольника и вписанных в него двух, меньших по размеру⁰³⁵. На лицевой стороне орнаментирована только нижняя часть, причем орнамент ограничен двумя аналогичными завитками и разделительными бордюрами. (Рис. 9)

Традиционный характер имеет и резьба на обороте прялки из д.Большие Горы Олонецкого района (ливвики)⁰³⁶. Однако на лицевой стороне в нижней зоне появляются несколько ярусов радиальных лепестков-лучей, не собранных в розетку. У прялки из д.Салменицы Пряжинского района (карелы-людики)⁰³⁷, отступления от традиционной композиции наблюдаются на обеих сторонах лопаски. На лицевой стороне остались только две вертикальные окаймляющие полосы, а на обороте – две крупные розетки с 4-конечными прямыми крестами. В документах приема прялки в фонды отмечено следующее: «Есть основания предполагать, что прялка типична для д. Салменицы, бывшей ранее центром волости»⁰³⁸. Обе эти прялки, хотя внешне и очень разные, имеют пропорциональное соотношение высот прялки и лопаски, равное 0,7. Заметим, что розетки почти не встречаются на прялках карел–ливвиков, но на северных окраинах региона появление розеток в орнаментах становится обычным явлением.

Трехчастная композиция орнамента присутствует и в резьбе прялки из д.Старая Маньга Пряжинского района (КП-1002). Лицевая сторона лопаски разделена на три яруса горизонтальными бордюрами с ромбической сеткой. В верхнем ярусе длинные линии с крючками на концах рисуют идеограмму жилища-шалаша. Основное поле среднего и нижнего яруса заполнено длинными пересекающимися линиями. На обороте в нижнем ярусе длинные линии образуют Х-образную фигуру. (Рис.10).

Прялка из с.Вешкелицы Суоярвского района⁰³⁹ на основании «легенды» датируется первой четвертью 19 века и является одной из самых ранних в коллекции музея. Пропорциональное членение прялки по высоте приближается к «золотому» сечению. Орнаментальная резьба покрывает верхние две трети лицевой стороны, а также вершину и нижнюю треть оборота. Орнамент лицевой стороны спускается от вершины прялки до середины лопаски, где и завершается широким горизонтальным бордюром. Основной мотив – длинные линии, образующие ромбы и треугольники, иногда перечеркнутые горизонталью. Мотив резного узора напоминает аппликации из меха или кожи, встречающиеся у саамов. Сторона лопаски, обращенная к прядильщице, разделена на три зоны. Орнамент верхнего и нижнего ярусов строится на сочетании прямоугольников, столбиков и горизонтальных бордюров, заполненных миниатюрными треугольниками, косой линейной или треугольной насечкой. Резьба ювелирно мелка и создает иллюзию ковровой поверхности. Периметр лопаски окаймляет глубоко врезанная линия.

В резьбе, украшающей прялку из д.Нюхово Михайловского сельсовета Олонецкого района⁰⁴⁰, обнаруживается иная система изобразительных средств. Единственный прием, используемый резчиком, – плоская треугольная выемка одинакового размера во всех частях орнамента. Регулярное повторение одного элемента дает возможность и «позитивного», и «негативного» прочтения узора, однако оба варианта предельно упрощены. Цепь треугольников тянется по периметру обеих сторон лопаски; нижние зоны отделены бордюрами. Основной мотив лицевой стороны – вертикальные столбцы треугольников. На оборотной стороне – скобчатые геометрические фигуры, вписанные друг в друга, образуют квадрат.

Итак, обзор резного декора на прялках юго-запада Карелии позволяет отметить, что декоративная плоскостная резьба является традиционным украшением южно-карельских прялок. Размещение резьбы на поверхности регламентировано. Как правило, декорируются пояски на ножке, лопаска, в единичных случаях – пята. Основные приемы – контурная и мелко-рельефная

треугольно-выемчатая резьба. Сочетание приемов резьбы имеет устойчивый системный характер. Часто узорообразующим элементом являются не только выемки или линии, но и плоскости между ними, что делает возможным как «позитивное», так и «негативное» восприятие орнамента. Использование только треугольных выемок встречается крайне редко. Архитектоника резьбы и мотивы орнамента находятся в зависимости от места их расположения. Нижний поясок всегда украшен косой насечкой. На верхнем пояске – ромбическая сетка, плетенка, косая насечка «елочкой». На пяте – ниспадающие полосы косых крестов. На двух сторонах лопаски в большинстве случаев размещается сложная трехчастная композиция с использованием устойчивого набора мотивов. Различия в орнаментах лицевой и оборотной стороны наблюдаются, в основном, в нижней зоне. Однако встречаются прялки, несущие орнамент только в нижней зоне лопаски. Из совокупности южно-карельских прялок можно выделить многочисленную группу, объединенную высокой степенью повторяемости сложного орнамента и единой системой художественных приемов. Глубокая архаика мотивов резьбы и система изобразительных средств находят параллели в материалах X-XV веков. Однако на других предметах, современных прялкам, аналогичных примеров обнаружить не удалось. В наиболее последовательном виде канон наблюдается на прялках из ливвиковских деревень. Орнамент остальных прялок лаконичен. В нем также можно обнаружить мотивы, свойственные декоративной резьбе саамов, вепсов, карел-людиков.

О.А.Набокова - ПРЯЛКИ ЮГО-ЗАПАДНОЙ КАРЕЛИИ В ФОНДАХ МУЗЕЯ-ЗАПОВЕДНИКА «КИЖИ»

⁰¹⁹ Научный архив музея-заповедника "Кижи". Инв. № ....... . С.6. (Экспедиция в Пряжинский район 27.07. - 3.08.1982 года).
⁰²⁰ Например, прялки № КП-58/1, 331/4, 319/8, 130/2.
⁰²¹ № КП-3799; 331/5.
⁰²² Прялка № КП-58/1 из дер.Акимово Пряжинского района.
⁰²³ Е.В.Рихтер. Некоторые особенности погребального обряда сету // Советская этнография, 1979. №3. С.123.
⁰²⁴ Прялки № КП-356/1, 215/1, 215/2, 68/1.
⁰²⁵ Прялки № КП-215/1 и КП-215/2.
⁰²⁶ Косменко А.П. Карельская народная резьба и роспись по дереву (19 - начало 20 веков) // Этнография Карелии. Петрозаводск, 1976. - Рис.2.2.
⁰²⁷ Косменко А.П. Народное изобразительное искусство саамов Кольского полуострова 19-20 веков. С.135.
⁰²⁸ Рыбаков Б.А. Космогоническая символика "чудских" шаманских бляшек и русских вышивок // Финно-угры и славяне. Доклады первого советско-финляндского симпозиума по вопросам археологии 15-17 ноября 1976 года. Л., 1979. С.7-34.
⁰²⁹ Там же. С.7.
⁰³⁰ Косменко А.П. Карельская народная резьба и роспись по дереву (19 - начало 20 веков). С.127. Ссылка на: U.T.Sirelius. Suomen kangonomaista kulttuuria, oca II, Helsinki. S.539.
⁰³¹ Орфинский В.П., Хейккинен К. К вопросу о формировании этнических символов // Проблемы исследования, реставрации и использования архитектурного наследия Русского Севера. Петрозаводск, 1989. С.5-16. См. также Яровой О.А. О финнизации русского православия в Финляндии в 1860-1880-х гг. // Вопросы истории Европейского Севера. - Петрозаводск, 1993. С.35.
⁰³² Орфинский В.П., Хейккинен К. К вопросу о формировании этнических символов. С.14.
⁰³³ Орфинский В.П., Хейккинен К. К вопросу о формировании этнических символов. С.15.
⁰³⁴ Там же. С.14.
⁰³⁵ По мнению А.П.Косменко, опирающейся на археологические, фольклорные и этнографические материалы, перевернутые изображения указывают на связь их с представлениями о потустороннем, подземном мире и встречаются в орнаменте финно-язычных народов, в том числе - у карел. (Косменко А.П. Изобразительное искусство вепсов. С.76).
⁰³⁶ Прялка № КП-331/5.
⁰³⁷ Прялка № КП-231/6.
⁰³⁸ Коллекционная опись №231.
⁰³⁹ Прялка № КП-102/1.
⁰⁴⁰ Прялка № КП-398/3.